Колебания цен на металл цикличны: мировой рынок регулярно снабжает российских металлургов инвестиционными ресурсами в сотни миллионов долларов. Накапливая их в те периоды, когда цены достигают своего максимума, меткомбинаты каждый раз находят этим средствам новое применение.
Производители черных металлов в одночасье превратились в недругов российских промышленников. За непродолжительное время существования в Федеральную антимонопольную службу (бывшее Министерство по антимонопольной политике) на сталелитейщиков уже успели пожаловаться трубные и нефтяные компании. В конце марта к ним присоединились и производители автомобилей. Всех челобитчиков объединяет общая проблема – длящийся уже в течение года рост цен на металлургическую продукцию. Ситуация близка к бунту: недовольных ростом цен уже поддерживает «Газпром».
Тем временем владельцы меткомбинатов в очередной раз собираются повышать отпускные цены. Судя по всему, они увеличатся сразу на 10 – 25% уже с 1 апреля. Оправдание у металлургов перед широкой публикой, так сказать, «железное»: рынок металлов носит циклический характер и повышение цен в России объясняется мировой конъюнктурой. Для «внутреннего пользования» существует и еще одна версия происходящего: металлурги хотят воспользоваться выпадающей не так часто инвестиционной возможностью и вложить средства, которые позволят безболезненно пережить период спада, который наступит после времени благоприятной конъюнктуры.

Старая история
Период очередного роста мировых цен на продукцию черной металлургии, начавшийся в 2002 году во многом благодаря падению курса доллара на мировом валютном рынке, принес российским металлургам значительные выгоды. За 9 месяцев 2003 года чистая прибыль «Северстали» увеличилась по сравнению с аналогичным периодом 2002-го на 500% (до $458 млн), Магнитогорского меткомбината – на 280% (до $503,6 млн). Причем 2002-й, по крайней мере для некоторых металлургов, был также очень неплох. Например, Новолипецкий меткомбинат в позапрошлом году зафиксировал чистую прибыль в размере $331 млн (данные за 2003-й еще не публиковались), а прибыль «Северстали» составила $178 млн. В общей сложности за два года крупнейшие производители черных металлов получили несколько миллиардов долларов чистой прибыли, создав для своих стратегических вложений прекрасные фонды.
Объекты для вложений металлурги по-прежнему находят без труда. Во-первых, еще в предыдущий период, когда цены достигли максимальных отметок, остались нерешенными некоторые вопросы, связанные с консолидацией отрасли. Прежде чем ценовая волна на мировом рынке вновь схлынет, российские «серфингисты» хотели бы завершить строительство промышленных холдингов. Профессор факультета менеджмента Санкт-петербургского государственного университета Александр Бухвалов поясняет, что длительность циклов и динамику подъемов и спадов мировых цен на металлы невозможно предсказать. Однако вертикальная интеграция помогает снизить воздействие фактора внешней неопределенности и позволяет достичь большей гибкости в управлении производством.
Отголоски борьбы за сырье слышны до сих пор. Например, потасовка за Коршуновский ГОК между «Мечелом», недавно выкупившим у «СУАЛ-Холдинга» контрольный пакет комбината, и «Евразхолдингом», готовым поучаствовать в торгах за имущество ГОКа-банкрота, завершилась лишь в сентябре 2003 года. Сырьевая безопасность дорого обошлась «Мечелу»: более $60 млн было потрачено на погашение кредиторской задолженности; еще около $20 млн могли стоить акции, купленные у СУАЛа (чистая прибыль компании в 2003 году составила лишь $26 млн).
В марте 2004-го владельцы НЛМК приобрели у «Металлоинвеста» Стойленский ГОК, обменяв 15,5% акций меткомбината на 59,8% акций ГОКа. Контрольный пакет сырьевой компании будет переведен на баланс комбината после того, как НЛМК заплатит своим акционерам $510 млн. Наконец, до сих пор продолжается поединок между контролирующим акционером Оленегорского ГОКа («Олкон»), «Северсталью» и владельцами Орско-Халиловского меткомбината, которые с помощью блокпакета акций «Олкона» могут ограничить поставки сырья на «Северсталь» (таковыми считаются алюминиевый король Олег Дерипаска и Алишер Усманов, владелец крупнейшего в России железорудного предприятия – Лебединского ГОКа).

Зарубежные гастроли
Но не только сырье интересует металлургов, получающих значительную долю своих доходов от экспортной деятельности. Весьма пристальное внимание россияне уделяют расширению своего бизнеса за рубежом – этот шаг, пожалуй, является самым действенным для обхода торговых барьеров, выстроенных американскими и европейскими чиновниками. Скупкой иностранных металлургических компаний раньше всех занялся НЛМК (с конца 2002 года управляет сталепрокатным предприятием Dansteel в Дании). Пример оказался заразительным: в течение 2003-го «Мечел» приобрел трубное производство в Хорватии и два румынских металлургических комбината. Гораздо более масштабной стала победа «Северстали» над американским гигантом US Steel в борьбе за одну из крупнейших сталелитейных компаний США – Rouge Steel. На аукционе, прошедшем в декабре 2003 года, активы обанкротившейся компании достались россиянам за $285,5 млн. Кстати, тогда же «Северсталь» претендовала еще на один зарубежный актив – венгерский комбинат Dunaferr, однако победителем в приватизационном тендере в итоге стал альянс, организованный украинским «Индустриальным союзом Донбасса».
Правда, существуют причины, по которым «Северсталь», возможно, не очень жалеет о том, что Dunaferr ушел в чужие руки. Несмотря на небольшую цену покупки – в $2,1 млн, налагаемые сделкой инвестиционные обязательства весьма высоки: они составляют около $475 млн. Это много даже для отнюдь не бедствующей «Северстали», выплатившей рекордные для отрасли промежуточные дивиденды по итогам девяти месяцев 2003 года ($290 млн). В компании не распространяются насчет того, как акционеры (крупнейшим из них является Алексей Мордашов) собираются потратить эти средства. «Северсталь» приносит основную прибыль крупной промышленной группе Мордашова, так что не исключено, что часть полученных денег будет вложена в смежные с металлургическим виды бизнеса – для отечественной металлургии это явление обычное.
Из всех металлургических комбинатов пока наибольшую сдержанность проявляет самый крупный – Магнитогорский. Ни в масштабных дивидендных выплатах, ни в активной зарубежной деятельности ММК пока замечен не был. Подобная «скромность» Магнитки объясняется просто: уже который год государство собирается продать 17,82-процентный пакет акций комбината (почти 24% голосов). Эти акции необходимы нынешнему руководству ММК во главе с Виктором Рашниковым, желающему сохранить свое влияние в компании. У менеджмента, контролирующего около 60% акций комбината, есть опасный соперник: 16% акций ММК принадлежат угольной компании «Южный Кузбасс», входящей в «Стальную группу «Мечел». Так что основной заботой команды Рашникова сейчас является подготовка к приватизации. Стоимость госпакета, по предварительным оценкам Минимущества, может составить $175 млн, однако менеджмент ММК накопил значительно большую сумму – по данным различных фондовых аналитиков, от $600 до $800 млн. Такой запас прочности не случаен. В феврале 2004 года акции «Магнитки» засветились в РТС Board. Через несколько дней руководство комбината смогло добиться их исключения из котировального листа. Однако зафиксированные котировки показали, что цена госпакета «Магнитки» может доходить до $600 млн.

Строители колоссов
Предыдущий ценовой пик в черной металлургии пришелся на смену тысячелетий. Вместе с двадцатым веком в историю уходил период жесткой борьбы за контроль над крупными меткомбинатами. Начиналось новое время, и звезды были благосклонны к топ-менеджерам металлургических компаний. Так, в 2000 году чистая прибыль «Северстали» составила $460 млн. Аналогичный показатель НЛМК превысил $370 млн. В среднем результаты деятельности крупнейших участников рынка в 2000 году в полтора-два раза превзошли показатели 1999-го.
Направления для инвестиций металлургов, попавших под настоящий золотой дождь, были в то время другими. Пожалуй, впервые в постсоветской истории владельцы металлургических компаний приступили к масштабному обновлению производства. В 2000 году вложения НЛМК в модернизацию производственных активов составили $100 млн, суммы того же порядка на те же цели потратили и другие меткомбинаты. В итоге лидером по объему вложений оказался все же НЛМК, инвестировавший в модернизацию за 2000 – 2003 годы $620 млн. Впрочем, промышленники имели в распоряжении сотни миллионов долларов (даже за вычетом инвестиций в срочную модернизацию износившихся средств производства).
Компании приступили к скупке предприятий, имевших какое-то отношение к металлургическому бизнесу. Однако в первую очередь металлургов волновала собственная сырьевая база: права собственности на ресурсы железной руды и коксующегося угля являются, пожалуй, самым действенным способом контроля издержек. Именно в то время начались войны за горно-обогатительные комбинаты, наиболее громкими из которых стали борьба в начале 2000 года за Качканарский ГОК между владельцем Нижнетагильского меткомбината Александром Абрамовым, медным королем Искандером Махмудовым и его бывшим компаньоном Джалолом Хайдаровым. (Союз Махмудова и Абрамова, приведший к созданию «Евразхолдинга», сложился как раз во время этой победоносной операции. Именно ему вскоре достались активы второй по величине российской угольной компании «Кузбассразрезуголь».)
Общим в действиях металлургов в то время было лишь то, что владельцы капиталов работали не покладая рук. Гендиректор «Северстали» Алексей Мордашов предпочел крупные инвестиции для диверсификации своего бизнеса. В сентябре 2000 года он купил крупнейшего в России производителя тепловозов – Коломенский завод. Чуть позже – Ульяновский автомобильный и Заволжский моторный заводы. Примерно в то же время приобрел фанерное предприятие «Свеза». А хозяин НЛМК Владимир Лисин «на сторону» не смотрел. В начале 2001 года он сознался, что купил несколько скромных трубных заводов, а также небольшой горно-обогатительный комбинат «КМА руда» в Белгородской области. Зато кандидатура Лисина была выдвинута на пост губернатора Липецкой области. В пылу предвыборной борьбы металлург подарил местным селянам 310 тракторов. В дальнейшем Лисин снял свою кандидатуру с выборов, однако с политическими амбициями не расстался. В сентябре 2001 года вышел первый номер его собственного периодического издания «Газета». По неофициальным данным, содержание газеты ежегодно обходится бизнесмену в $2,5 млн.

Поиск себя
Владельцы крупных промышленных групп, объединенных вокруг меткомбинатов, уже начинают осторожно говорить о создании на их базе транснациональных корпораций и допуске иностранных инвесторов в уставный капитал новых структур. Однако процесс этот начинается без внятных стратегических программ. Причина не может заключаться лишь в том, что государство перестало считать добродетелью информационную прозрачность сырьевого бизнеса. Скорее всего, предприниматели просто не научились еще работать в условиях неопределенности, связанной с колебаниями мировых цен.
Не исключено, что верная стратегия все же будет найдена. Однако до сих пор выбранные направления развития металлургического бизнеса походят на случайную прихоть предпринимателей, время от времени получающих на руки огромные средства. Зарубежная собственность действительно на первых порах упростит для россиян работу на высокорегулируемых рынках. Проблема эта достаточно серьезная: по оценкам руководителя департамента торговой политики Министерства экономического развития Елены Даниловой, от ограничений экспорта отечественные компании терпят убытки в $2,5 млрд в год, причем около 60% от этой суммы приходится на поставки металлопродукции. Однако регуляторы рынка наверняка смогут найти способы ужесточить экспортные процедуры даже для владельцев активов в Европе и США. Впрочем, россияне верят американцам и европейцам. Характерно, что пока ни один из отечественных меткомбинатов не решился защищать свои интересы с помощью покупки активов в последнем оплоте коммунизма – Китае. И это несмотря на введенные в начале 2004 года антидемпинговые пошлины, касающиеся поставок холоднокатаной стали в Китай, из-за которых, по оценкам МЭРТ, российские металлурги могут терять до $200 млн ежегодно.
«Высокий спрос китайской промышленности деформировал мировые циклы цен на металлы», – считает аналитик ИК «Метрополь» Денис Нуштаев. Сейчас тонна холоднокатаного проката стоит $575, хотя еще три месяца назад ее цена едва превышала $400. Ни один из продуктов, которые выпускают непрофильные для металлургов производства, таких показателей продемонстрировать не может. Поэтому Денис Нуштаев полагает, что инвестиции в непрофильные активы должны рассматриваться как портфельные. При первой необходимости их будут продавать.
Скорее всего, вынуждающие к тому обстоятельства появятся уже скоро: по оценке Нуштаева, высокий уровень цен продержится до 2007 года, после чего последует очень глубокое падение. К тому времени из-за роста тарифов естественных монополий могут уменьшиться конкурентные преимущества, которыми обладают российские металлурги, имеющие доступ к дешевому сырью. Так что львиную долю внимания металлурги все же вынуждены уделять своему основному бизнесу. К примеру, в 2003 году три крупнейших меткомбината страны – ММК, «Северсталь» и НЛМК потратили на свои инвестиционные программы $500 млн. Возможно, эти вложения помогут россиянам пережить через несколько лет новый период максимально высоких цен без существенных потерь.