В этом году Уральская горно-металлургическая компания (УГМК) перестала быть просто вторым по величине производителем меди и цинка в России. Теперь она строит мини-заводы по выпуску стального проката, деловой центр в Екатеринбурге, курирует работу "Кузбассразрезугля" и развивает дипломатические отношения с Австрией. О том, станет ли УГМК аналогом BHP Billiton, RIO Tinto и CVRD, Ъ рассказал гендиректор ОАО "УГМК-Холдинг" АНДРЕЙ КОЗИЦЫН.

КоммерсантЪ: В начале декабря вас выбрали почетным консулом Австрии в Екатеринбурге. Зачем?

А. Козицын: Мы работаем с австрийцами. Я думаю, теперь сотрудничать будет интереснее и в каких-то моментах, наверное, проще. Надеюсь, через какое-то время почетное консульство будет преобразовано в классическое, и тогда я передам свои полномочия тому, кто официально уже будет консулом от австрийского государства.

КоммерсантЪ: В июле владельцы "Кузбассразрезугля" отдали вам полномочия оперативного управления компанией, которые до сих пор принадлежали Михаилу Абызову. Тогда шел разговор о том, что деятельность по добыче угля и меди схожа, поэтому у УГМК не будет сложностей с управлением новым активом. Так и случилось?

А. Козицын: Действительно, у нас в холдинге уже есть много предприятий, добавилось еще одно. Не так важно, что оно занимается углем, в первую очередь – это горное предприятие со своей спецификой, которую на сегодняшний день мы уже достаточно четко представляем и понимаем. Может быть, не до той степени, как те предприятия, которые уже входят в УГМК определенное количество времени, но тем не менее. Сейчас формируем бюджет "Кузбассразрезугля" на 2007 год.

КоммерсантЪ: Михаил Абызов делал ставку на развитие энергетики, собирался строить в Сибири одну из крупнейших электростанций мощностью до 1,5 ГВт и стоимостью $1,5 млрд. Вы продолжите его проекты или у вас новая стратегия?

А. Козицын: Я не вправе давать оценку тому, что делал Михаил Абызов. Человек делал свою работу, исходя из имевшегося у него видения ситуации. Мы строим работу по другим принципам. Многие вещи, с нашей точки зрения, нужно трансформировать под единоначалие в рамках "Кузбассразрезугля". У нас по-другому организована ситуация с работой по подготовке бюджета, его сбалансированности, структуре себестоимости. Этими принципами мы сегодня руководствуемся при формировании бюджета компании на 2007 год. В итоге мы должны получить сбалансированный бюджет с учетом всех намеченных целей. И отдельно будем прорабатывать вопрос с перспективным развитием угольного направления через генерацию.

КоммерсантЪ: То есть электрогенерация остается?

А. Козицын: Разумеется. Просто добывать уголь – низкоэффективно.

КоммерсантЪ: До сих пор экспорт угля шел через австрийского трейдера Krutrade. В начале нынешнего года акционеры начали возвращать прибыль в Россию. Будет ли и дальше меняться центр прибыли?

А. Козицын: Я знаю, что по международной финансовой отчетности, которая есть на "Кузбассразрезугле", ситуация с его экономикой пару лет назад была не идеальная. Но говорить о центрах прибыли, на мой взгляд, не совсем корректно. Есть продажа угля на экспорт, есть продажа угля внутри страны. Сегодня мы пытаемся ее сбалансировать. Прибыль зависит от структуры реализации. Необходимо найти баланс интересов. Ведь если говорить об экспорте, то мы сразу упираемся в транспортные издержки, которые в некоторых случаях даже превышают те, что связаны с реализацией внутри страны. А внутри страны мы избыточны по углю, потому что добываем его не только мы. И что тогда делать? Уменьшать объем добычи? Экономика предприятия от этого только пострадает.

КоммерсантЪ: У вас уже есть понимание, сколько энергетического угля вы будете использовать для производства электроэнергии, то есть продукта с более высокой добавленной стоимостью?

А. Козицын: Пока нет. К тому же я думаю, что насчет высокой добавленной стоимости ситуация не так проста. Все зависит от того, где эта генерация расположена. Известно, что вопрос с перетоками электроэнергии пока не урегулирован даже в масштабах всей страны. Поэтому можно поспорить, насколько это выгодно. Я не говорю, что это убыточно, но насколько это имеет ту добавленную стоимость, о которой вы говорите, еще вопрос. Ведь чтобы получить эту добавленную стоимость, надо, чтобы на производимую тобой электроэнергию нашелся покупатель.

КоммерсантЪ: Помимо получения в управление "Кузбассразрезугля" и создания меткомпании "УГМК-Сталь" вы фактически одновременно начали заниматься строительством делового центра "Екатеринбург-Сити". Вам сталь понадобилась для производства строительной арматуры или эти бизнесы не связаны?

А. Козицын: Свою арматуру на стройках мы, разумеется, будем применять. Но мощности заводов, которые мы планируем построить в рамках "УГМК-Сталь", будут гораздо больше, чем наши собственные потребности в арматуре. Так, в месяц нам понадобится в лучшем случае 1,2 тыс. тонн арматуры, при том, что металлургический завод в Тюмени будет производить 550 тыс. тонн сортового проката в год. Поэтому развитие сектора черной металлургии, строительство новых мощностей для нас в первую очередь бизнес. И организация производства сортового проката в тех точках, которые мы для себя определили, для нас интересна именно с точки зрения бизнеса.

КоммерсантЪ: В том числе в Ульяновске?

А. Козицын: Вопрос пока открыт, так как неясна позиция местных властей. Прежде всего по выделению земельного участка.

КоммерсантЪ: Однако центр по ломозаготовке вы там уже создали. Зачем?

А. Козицын: Это не требует больших затрат, лом – очень мобильный ресурс. Пока мы реализуем его на рынке, но, как только появятся собственные мощности, будем перерабатывать.

КоммерсантЪ: Вы говорили также, что собираетесь строить и цементный завод для "Екатеринбург-Сити". Уже решено, где и какой мощности?

А. Козицын: В том, что такое производство необходимо, сомнений нет. Но его местонахождение будет зависеть от того, где мы приобретем лицензию на исходное сырье для выпуска цемента. По УГМК мы потребляем в год около 500 тыс. тонн цемента. У нас уже есть завод по производству стройматериалов – Ревдинский кирпичный завод, который производит не только кирпич, но и продукцию из железобетона.

КоммерсантЪ: Какой объем инвестиций вы вкладываете в "Екатеринбург-Сити"?

А. Козицын: Пока мы ничего не вкладываем. Пока есть только решение его строить и организовывать финансирование под этот проект. Если будет организовано проектное финансирование, то 30% мы профинансируем на наши деньги. Такое соотношение – общепринятая мировая практика. На данный момент расходы связаны только с созданием концепции, подготовкой площадки. В целом, конечно, можно посчитать порядок цифр. Гостиница, которую, мы, как заказчики, строим, стоит около $112 млн. Правда, это пятизвездный отель, офисный комплекс должен быть дешевле. В целом оценка всего проекта будет после получения сводного сметного расчета. Если строительство начнется в 2007 году, то, по расчетам проектировщиков, должно закончиться в 2014 году.

КоммерсантЪ: Несмотря на сталь и недвижимость, основным источником дохода для акционеров УГМК является медь и цинк. Действительно ли УГМК отказалась строить завод по производству металлического цинка в Башкирии и будет строить его на производственной площадке "Уралэлектромеди"?

А. Козицын: Мы приняли решение строить завод в городе Кировграде Свердловской области. Концентрат будем возить с наших ГОКов, в том числе с Северного медно-цинкового рудника на Тарньерском месторождении, расположенном на севере области. Обогащать тарньерскую руду будем в Красноуральске, где специально для этого расширили обогатительную фабрику медеплавильного комбината "Святогор". Параллельно в Башкирии мы будем выполнять ту программу, которая у нас подписана и утверждена руководством республики в части доверительного управления на тех горнорудных комбинатах, где мы работаем. Кроме того, в этой республике мы будем строить завод по сортовому прокату.

КоммерсантЪ: Могли бы вы оценить, насколько компания конкурентоспособна в мировом масштабе? Можете ли сравнить себя с другими производителями меди?

А. Козицын: Когда цена рафинированной меди была $2 тыс. и ниже, мы не закрыли производство, не свернули бизнес. При том, что такая картина наблюдалась не один день, не один месяц – это длилось на протяжении почти трех лет. Цена колебалась от $1,8 тыс.до $2,5 тыс. Вот ответ на ваш вопрос по поводу нашей конкурентоспособности на рынке. Сравнивать с другими сложно, так как они как минимум работают на других рудах, которые требуют принципиально других технологий, а значит, имеют совершенно другую экономику. Причем дело не только в содержании меди в руде. Дело еще и в том, что эта руда, кроме меди, содержит определенный процент вредных примесей. Какова она по составу, по возможности ее обогащать с экономически оправданным уровнем извлечения? Так, руды, на которых мы работаем, в корне отличаются, например, от чилийских. Чилийские руды – окисленные и перерабатываются кучным выщелачиванием. То есть сам принцип другой. И экологические проблемы у них другие. Поэтому сложно сравнивать то, что по своей природе имеет разную технологию получения конечного продукта.

КоммерсантЪ: В 2006 году на рынке меди была хорошая конъюнктура, цены на медь и цинк достигали рекордных уровней. Какова рентабельность УГМК в текущем году?

А. Козицын: При сегодняшних ценах рентабельность позволяет нам вести инвестиционную программу объемом около 30 млрд руб. Это почти вдвое больше, чем годом ранее.

КоммерсантЪ: Вы можете дать оценку, как долго продлится благоприятная конъюнктура на медь?

А. Козицын: Сложно прогнозировать, потому что уже сегодня запасы избыточные, цена уже не $8 тыс. и не $7,5 тыс. за тонну меди, она колеблется в районе $6-6,5 тыс. Поэтому я думаю, что будет снижение цен по меди. По цинку, наверное, цены останутся на прежнем уровне из-за его дефицита.

КоммерсантЪ: Как низко могут упасть цены на медь?

А. Козицын: Сложно сказать. Вообще, при таких высоких ценах можно найти заменитель меди. Например, оптоволокно.

КоммерсантЪ: Во всем мире происходит консолидация как в черной, так и в цветной металлургии. В России "Русал" объединяется с СУАЛом. Пойдет ли УГМК по тому же пути? Говорят, в частности, что у вас наладились отношения с третьим по величине производителем меди в России – Русской медной компанией?

А. Козицын: Нет. С РМК мы цивилизованно конкурируем, а отношения нормальные, рабочие.

КоммерсантЪ: Кстати, акционеры создаваемого "Российского алюминия" собираются заниматься всеми биржевыми металлами. Поступали ли вам какие-то предложения?

А. Козицын: Нет.

КоммерсантЪ: А если поступят?

А. Козицын: Тогда и будем обсуждать.

КоммерсантЪ: На пике всегда выгоднее всего выходить из бизнеса. Меняется ли структура акционеров компании?

А. Козицын: Не слышал.

КоммерсантЪ: В мире существуют международные транснациональные корпорации, у которых и медь, и уголь, и уран: BHP, RIO Tinto, CVRD. У акционеров УГМК есть медь, уголь, сталь. Нет идеи капитализировать бизнес за счет объединения активов?

А. Козицын: Не факт, что нужно это делать в сегодняшней ситуации. Что будет завтра на рынке, предугадать сложно. Пока мы строим по отдельности каждый из тех бизнесов, которые вы перечислили, с таким расчетом, чтобы они были с определенного момента самодостаточными. Я не говорю о "Кузбассразрезугле", он изначально находится в другой ситуации, он сам по себе самодостаточен как бизнес. Вопрос здесь в другом. Гораздо важнее, чтобы бизнес был управляемым. А консолидировать или нет, это уже второй вопрос.

КоммерсантЪ: Тогда можно пояснить, что именно акционеры УГМК хотят в перспективе сделать из компании?
Вывести на биржу и сделать публичной или оставить частной закрытой компанией?

А. Козицын: А почему мы должны что-то делать из УГМК? У нас уже есть международная финансовая отчетность, которую четвертый год готовит аудиторская компания KPMG. С помощью этого инструмента мы можем привлекать необходимые финансовые ресурсы на не менее рыночных условиях, чем те, что предполагаются при размещении публичной компании на IPO. В чем тогда необходимость IPO? Размещаться, чтобы заявить: нам удалось привлечь ресурсы на более выгодных условиях? Но если внимательно изучить стоимость IPO наших публичных компаний и учесть стоимость подготовки этих размещений, то получится, что у нас есть возможность привлекать финансовые ресурсы примерно на тех же условиях. Да, мы частная компания с той точки зрения, что нас устраивает, как мы развиваемся.

КоммерсантЪ: Тогда какова стратегия вашей частной компании?

А. Козицын: Сохранять высокий уровень конкурентоспособности. Нам есть над чем работать. Нужно продолжать заниматься снижением себестоимости, работать над продвижением продукции на рынке, привлекать средства для развития бизнеса, диверсифицировать его. Иными словами, то, чем мы сегодня занимаемся, может показаться достаточно разноплановым. Необходимо, чтобы как минимум все бизнесы стали самодостаточными и чтобы с точки зрения управления в конце концов это все стало единым целым.