ФЛАГМАН ТАДЖИКСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ МОЖЕТ ПОЙТИ С МОЛОТКА

Таджикский алюминиевый завод может в скором времени быть продан с молотка. Власти это отрицают, но эксперты считают, что рано или поздно, это все равно произойдет.

Таджикский алюминиевый завод (ТадАЗ), считающийся сердцем таджикской экономики, может быть объявлен банкротом и выставлен на торги. До сих пор правительство не допускало приватизации этого государственного предприятия из-за его стратегического значения для экономики страны. Ходят слухи, что, скорее всего, ТадАЗ будет продан компании «Русский алюминий» (РУСАЛ).

Таджикские чиновники скупы на официальные комментарии, но в приватной беседе признают, что другого выхода для предприятия не видят.

Если взглянуть с высоты гор на Гиссарскую долину близ города Турсунзаде у западной границы с Узбекистаном, ТадАЗ по виду напоминает какое-то огромное, неуклюжее прильнувшее к земле животное. Из труб валит почти неочищенный дым. Единственным спасением для окружающей среды является то, что комбинат работает значительно ниже проектной мощности.

Хотя Таджикистан богат различными полезными ископаемыми – от золота до различных неблагородных металлов – в стране отсутствуют залежи бокситов, которые служат незаменимым сырьем для алюминиевого производства. С экономической точки зрения может показаться абсурдным, что третий по величине в СССР алюминиевый завод был построен именно в Таджикистане. С момента пуска ТадАЗа в 1975 г. сырье сюда приходилось завозить аж из Украины – за несколько тысяч километров.

Но советские экономические стратеги знали, что делали. Таджикистан с его горными реками обеспечивал самую основную часть чрезвычайно энергоемкого алюминиевого производства – электроэнергию. Во всем мире подобные производства стараются строить ближе к источникам энергии, чем к запасам сырья.

К тому же, советские экономисты рассчитывали, что завод поможет индустриализовать преимущественно аграрную экономику Таджикистана и обеспечит работой излишки рабочей силы.

НОВЫЕ ВРЕМЕНА

В советской плановой экономике за счет перекрестного субсидирования дорогостоящие решения принимались легко и без оглядки на последствия. О затратах не задумывались.

Но когда в 1991 г. Союз прекратил свое существование, глинозем (тригидрат оксида алюминия – основное сырье алюминиевой промышленности, получаемое путем обогащения бокситов) пришлось покупать и транспортировать по рыночным ценам.

Тем не менее, таджикское правительство продолжало держать ТадАЗ «в строю». Предприятие обеспечивало работой тысячи людей, а алюминий несложно реализовать на международном рынке. Не удивительно, что почти вся продукция ТадАЗа идет на экспорт, принося казне твердую валюту. Государству удавалось частично компенсировать высокую себестоимость и обеспечивать рентабельность производства путем субсидирования затрат на электроэнергию.

Значение ТадАЗа для таджикской экономики еще более возросло в годы гражданской войны 1992-1997 гг., когда народное хозяйство страны было почти полностью разрушено.

В годы войны в г. Турсунзаде (60 км. от Душанбе) то и дело происходили вооруженные стычки между различными группировками, стремившимися взять под свой контроль экспортную выручку ТадАЗа. Характерно, что стычки эти происходили между проправительственными группировками без участия боевиков оппозиции, что лишний раз свидетельствует об огромном политическом и экономическом значении предприятия.

УСТАРЕВШЕЕ ПРЕДПРИЯТИЕ ВСЕ ЕЩЕ ПРИВЛЕКАЕТ ИНВЕСТОРОВ

Проектная мощность ТадАЗа составляет 517 тыс. тонн первичного алюминия в год, но предприятию так и не суждено было достигнуть этой отметки. Перебои с поставками бокситов из других бывших республик, а затем – общая нестабильность, вызванная междоусобным конфликтом, привели к тому, что в 1996-1998 гг. объем производства сократился более, чем вдвое, и составил не менее 200 тыс. тонн в год.

Начиная с 1998 г., производство постепенно наращивалось и в 2004 г. завод произвел 368 тыс. тонн алюминия – вполне приличный результат. Однако без значительных вложений в модернизацию ТадАЗу с его устаревшим оборудованием никогда не выйти на проектную мощность.

Вместе с тем, ТадАЗ вполне жизнеспособен. Это не какой-нибудь отживший свое «динозавр» советской эпохи, который только сидит без дела и ждет, когда чиновники наберутся смелости уволить всех сотрудников.

На международном рынке спрос на алюминий велик и будет только возрастать. В сочетании с энергоресурсами Таджикистана это означает, что ТадАЗ представляет немалый интерес для иностранных инвесторов. Наиболее вероятным претендентом на ТадАЗ представляется российский алюминиевый концерн РУСАЛ. Интерес к предприятию также выказывает другой российский инвестор – уральский СУАЛ.

НА ПОВЕСТКЕ – ПРИВАТИЗАЦИЯ

До сих пор руководство Таджикистана воздерживалось от приватизации ТадАЗа как стратегически важного, бюджетообразующего для страны предприятия.

Не менее половины таджикистанского экспорта составляет алюминий. Второй по значению статьей экспорта является хлопок.

Кроме того, ТадАЗ обеспечивает работой примерно 10 тыс. человек (по крайней мере, на бумаге; на самом деле численность работников может составлять менее 8 тыс. человек). Это – много для страны, где работы практически нет, и сотни тысяч человек ежегодно отправляются на заработки в Россию.

Таджикские чиновники до сих пор настаивают, что в ближайшем будущем приватизация ТадАЗу не грозит.

«ТадАЗ не будет приватизирован до 2007 года, - заявил в начале июля на пресс-конференции в Душанбе заместитель председателя Государственного комитета по имуществу Исмоил Насыров, - До этого на ТадАЗе и еще 37-ти государственных объектах будет проводиться только реструктуризация».

Однако в определенных кругах ходят упорные слухи о том, что завод окажется в частных руках значительно раньше этого срока. Он будет просто объявлен банкротом и выставлен на торги.

Формально организовать банкротство ТадАЗа совсем не сложно, так как предприятие задолжало государству огромные суммы за электроэнергию. 1 февраля 2005 года министр энергетики Таджикистана Джурабек Нурмахмадов заявил на пресс-конференции, что долг ТадАЗа за потребленную электроэнергию, начиная с 1996 года, составил более 21,5 млн. долларов. Намекая на возможный выход из положения, он сказал: «Надеюсь, что РУСАЛ и ТадАЗ решат данную проблему совместно».

Однако, поскольку и алюминий, и электроэнергия принадлежат государству, по существу, задолженность ТадАЗа – это задолженность одного государственного ведомства перед другим. Государство задолжало само себе.

Тем не менее, «В ближайшие месяцы ТадАЗ будет объявлен банкротом и выставлен на торги, - заявил в интервью IWPR на условиях анонимности руководитель одного из государственных ведомств, курирующих этот вопрос. - Предыдущим руководством заводу нанесен колоссальный ущерб, и нет никаких сомнений, что завод будет выставлен на торги».

При этом эксперты высказывают опасения насчет того, что предприятие может быть продано в частные руки за бесценок.

«Анализ происходящего вокруг ТадАЗа показывает, что завод готовят к процедуре банкротства и продажи за бесценок», - заявил в интервью IWPR экономист Умар Камолов.

Другие наблюдатели полагают, что даже в случае приватизации таджикское правительство оставит за собой контрольный пакет акций ТадАЗа.

ОСНОВНОЙ ПРЕТЕНДЕНТ - РОССИЙСКИЙ ИНВЕСТОР

В числе основных кандидатов на приобретение ТадАЗа – российский алюминиевый гигант РУСАЛ («Русский алюминий»). РУСАЛ, основанный в 2000 г., входит в тройку крупнейших мировых производителей алюминия.

Компания РУСАЛ пришла на рынок Таджикистана в 2003 году, когда начала поставлять сырье для ТадАЗа, вытеснив прежнего поставщика - зарегистрированную на Британских Виргинских островах компанию «Ансол Лтд.». «Ансол» поставляла глинозем из Павлодарской области Казахстана, а РУСАЛ ввозит его со своего горно-обогатительного комбината из г. Николаева (Украина).

Взаимоотношения между компанией «Ансол» и правительством Таджикистана завершились судебными исками в Душанбе и Лондоне. В июле душанбинский суд обязал «Ансол» выплатить ТадАЗу 145 млн. долларов в порядке возмещения убытков. Об этом сообщил председатель Государственного комитета по финансовому контролю Матлубхон Давлатов.

В октябре 2004 года в рамках российско-таджикских соглашений на высшем уровне между компанией РУСАЛ и правительством Таджикистана было подписано соглашение о вложении компанией в экономику страны до 1,5 млрд. долларов.

РУСАЛ намерен к 2008 году запустить на ТадАЗе два новых цеха электролиза общей стоимостью 160 млн. долларов, которые должны увеличить производительность предприятия на 100 тыс. т. алюминия в год.

Кроме того, РУСАЛ планирует построить в Хатлонской области на юге Таджикистана новый алюминиевый завод стоимостью 600 млн. долларов и проектной мощностью 200 тыс. т. алюминия в год.

Все это означает рост энергопотребления, поэтому РУСАЛ намеревается достроить Рогунскую ГЭС. Первый этап проекта, общая стоимость которого составит 560 млн. долларов, должен быть завершен к 2010 году.

Отсутствие финансирования, зреющая гражданская война и тревога по поводу сейсмической нестабильности в районе строительства Рогунской ГЭС с самой высокой в мире плотиной привели в 1991 г. к приостановке строительства. ТЭО проекта достройки должно быть подготовлено к октябрю этого года.

ИНТЕРЕСЫ РОССИЙСКОГО БИЗНЕСА И ПОЛИТИКА

Второй в России производитель алюминия – Группа СУАЛ – также выказывает заинтересованность в приобретении ТадАЗа. В феврале 2004 г. лоббировать интересы СУАЛа в Душанбе приезжал сам губернатор Свердловской области Эдуард Россель.

Шел даже разговор о приобретении СУАЛом контрольного пакета акций ТадАЗа. Но позднее СУАЛ был отодвинут на второй план, а на первый план вышли политические и экономические интересы российского правительства, фаворитом которого является РУСАЛ. Инвестиционный пакет РУСАЛА для Таджикистана был согласован в ходе визита в Душанбе российского президента В. Путина в октябре 2004 г.

В феврале этого года президент РУСАЛ Олег Дерипаска – видная фигура в российском бизнесе – встречался по этому вопросу с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоновым.

В дополнение к экономическим интересам, Таджикистан имеет для Москвы важнейшее геополитическое значение. Это – единственная страна в Центральной Азии, где имеется российская военная база со значительным контингентом сухопутных войск. В ходе визита В. Путина в Таджикистан был подписан ряд ключевых соглашений, оформивших новый - так называемый «комплексный» - подход России к политике в отношении бывших советских республик.

Одновременно с РУСАЛ компания РАО ЕЭС России объявила о планах завершения к 2008 г. строительства недостроенной первой очереди Сангтудинской ГЭС. При этом российское правительство конвертирует 50 млн. долларов таджикистанского долга в долю Таджикистана в уставном капитале новой ГЭС, а также изыщет дополнительно 200 млн. долларов в виде займов и инвестиционных фондов.

Контракт на строительство второй очереди Сангтудинской ГЭС, достался Ирану. В июне 2005 г. между правительствами Таджикистана и Ирана подписан протокол о взаимопонимании, согласно которому Иран обязуется предоставить большую часть финансирования на строительство.

При этом контракт с Ираном не следует рассматривать в контексте соперничества с Москвой, от которой Таджикистан находится в серьезной политической и экономической зависимости. Культурно и исторически родственный Таджикистану Иран старается работать в этой стране вместе с Россией, а не против нее.

ВОПРОСЫ ЭКОЛОГИИ

Будущий инвестор – кто бы им ни оказался – будет иметь дело с серьезными возражениями со стороны экологов. Как явствует из доклада самого таджикского правительства Комитету ООН по контролю за климатом, выбросы ТадАЗа включают уголь, двуокись серы, фториды и другие опасные загрязняющие вещества.

В 1998 г. на предприятии установлены фильтры, но дальнейшие меры по охране окружающей среды обойдутся значительно дороже.

Местные экологи выражают беспокойство по поводу экологических последствий наращивания РУСАЛом алюминиевого производства, которое считается в мире одним из самых вредных.

Руководство компании неоднократно заявляло, что при строительстве нового завода на юге страны, а также наращивании мощностей ТадАЗа, будут учтены все мировые стандарты экологической безопасности.

«При строительстве большое внимание будет уделяться вопросам экологии, - сказал журналистам в Душанбе заместитель гендиректора РУСАЛ Сергей Анненков. – Везде, где бы РУСАЛ ни реализовывал свои проекты, экологическая безопасность обеспечивается на самом высоком уровне».

Однако люди мало верят обещаниям компании, а в соседнем Узбекистане даже прошли акции протеста. 18 февраля 2005 года у посольства Таджикистана в Ташкенте группа жителей Сурхандарьинской области Узбекистана, граничащей с территорией, где расположен ТадАЗ, организовала пикет. Группа пикетчиков численностью 14 человек потребовала от таджикского руководства отказаться от планов наращивания мощностей завода.

Угроза для соседних областей Узбекистана действительно существует, но в Узбекистане подобные акции никогда не проводятся без санкции, либо без оперативного вмешательства властей. В связи с этим возникает подозрение, что требования пикетчиков могут отражать официальную позицию Ташкента.

БУДУЩЕЕ РАБОТНИКОВ ПОД ВОПРОСОМ

По бытовавшей в свое время советской модели, Турсунзаде построен вокруг единственного крупного градообразующего предприятия. Большинство его жителей трудятся на ТадАЗе. Помимо десяти тысяч работников основного производства и заводов по выпуску различной алюминиевой продукции – от посуды до велосипедов - существует множество смежных отраслей, обслуживающих алюминиевое производство.

Пока никто с точностью не может сказать, что сулит работникам приватизация и продажа предприятия.

«Я слышал, что после реконструкции цехов РУСАЛ создаст рабочим лучшие условия, чем раньше, - сказал рабочий ТадАЗа по имени Хабиб, не назвав своей фамилии. – Поэтому лично я могу только приветствовать приход нового собственника».

Другой рабочий – Рахматулло Шарип – настроен не столь оптимистично. «Боюсь, что когда придет РУСАЛ, я останусь без работы. Несколько моих приятелей уже лишились работы с закрытием цеха тефлоновой посуды. Я слышал, что РУСАЛ хочет ликвидировать побочные производства». «Еще ходят слухи, что РУСАЛ собирается вдвое сократить численность сотрудников».

«Мне безразлично, кому принадлежит завод, - сказал местный житель по имени Умар. – Лишь бы производство не стояло да зарплату платили вовремя. И чтобы зарплата была, по крайней мере, не меньше, чем раньше».