Экономический потенциал Таджикистана после завершения приватизации сырьевого сектора России и начала экспансии российского бизнеса за рубеж сразу притянул к себе взоры крупнейших отечественных финансово-промышленных групп. Раньше всех возможностью получения контрольного пакета Таджикского алюминиевого завода (ТадАЗ) озаботился «Русал». Получив завод, Олег Дерипаска планировал создание на его базе алюминиевого холдинга, куда вошли бы бокситовая компания Societe Boxite du Kindia (Гвинея) и Николаевский глиноземный завод. Дерипаска еще в 2001 году попытался сначала использовать ресурс правительства Украины, чтобы в обмен на погашение долга ТадАЗа в несколько десятков миллионов долларов за глинозем, поставляемый с принадлежащего «Русалу» Николаевского завода, получить преимущественные права во время приватизации предприятия. Когда этого не произошло, он отправился в Душанбе и на приеме у Рахмонова предложил свои услуги по списанию госдолга Таджикистана перед Россией в размере около 250 млн. долларов за возможность получения 51% акций предприятия. Однако Рахмонов, до сих пор фактически единолично распоряжающийся прибылью завода, категорически отказался передавать в чужие руки стратегическое предприятие. Его можно понять: ТадАЗ – третье в мире по проектной мощности предприятие (517 тыс. т в год) – не только обеспечивает существование более 70 тысяч человек, но и является сегодня основным поставщиком твердой валюты в госбюджет республики.
Собственно говоря, с этого отказа у России с Таджикистаном и начались проблемы. Публично это выразилось в затягивании подписания полноценного договора о создании российской военной базы. Вместо продажи ТадАЗа вернувшийся после своего первого турне на Запад Рахмонов заявил, что за списание таджикского госдолга перед Россией он согласится лишь урегулировать вопрос о пребывании в республике российских военных: 201-й мотострелковой дивизии, погранвойск ФСБ РФ и высокогорного комплекса космической разведки «Окно». Кроме того он потребовал включения в будущий договор пункта о переходе российской дивизии в чрезвычайных ситуациях в его полное подчинение «для защиты национальных интересов Таджикистана». Однако в Москве сочли это предложение издевкой, после чего поручили продолжать вести переговоры о статусе базы непосредственно Минобороны РФ, не ожидая каких-либо серьезных прорывов.
Но в начале этого года «Русал» предпринял уже настоящую атаку на завод, выкупив у бывшего главы президентской гвардии Таджикистана Гафура Мирзоева компанию «Ансол» – основного поставщика глинозема и главного трейдера ТадАЗа. Удар был действительно серьезным, так как Дерипаска отныне в любой момент мог лишить предприятие сырья, то есть полностью остановить его деятельность.

Октябрьский визит Владимира Путина в Душанбе, закончившийся подписанием окончательного соглашения о статусе пребывания российских военнослужащих в Таджикистане и закрепивший на межгосударственном уровне допуск российского бизнеса к наиболее лакомым кускам экономики республики, следует считать скорее дипломатическим успехом Москвы, чем геополитической победой. Шаги, сделанные Эмомали Рахмоновым навстречу Москве, скорее тактические уступки, продиктованные внутриполитическими причинами, чем стратегический выбор в пользу России.
Ситуация вокруг ТадАЗа остается неопределенной.